Первым «русским», которого встретили американцы близ Торгау на Эльбе, оказался казах из Актюбинской области, передает Toppress.
25 апреля 1945 года произошел один из наиболее важных эпизодов Второй мировой войны, который умещается в коротком, но емком словосочетании – Встреча на Эльбе. Точнее, в этот знаменательный день было сразу несколько встреч, каждая из которых имела продолжение с «фронтовыми 100 грамм». Праздновали не только солдаты и младшие офицеры, но и командующие фронтов. Сегодня мы вам расскажем о том, что оставалось «между строк» этого события, поведаем некоторые его подробности и подчеркнем наиболее важные стратегические моменты встречи, часть которых, к сожалению, остались несбыточными.
Обстановка к 25.04
Для начала объясним. Город Торгау находится на западном берегу реки Эльба примерно в 150 километрах от Берлина – практически по прямой на юг. В марте-апреле 1945 года, когда войска антигитлеровской коалиции с нескольких сторон вошли на территорию нацистской Германии, у союзников продвигаться получалось быстрее и лучше. И это вполне объяснимо: гитлеровцы, понимая, что они обречены, предпочитали сдаваться американцам, в меньшей мере – англичанам и французам, но не нашим войскам. Почему – тоже очевидно: геббельсовская пропаганда пугала своих солдат Сибирью, что, в принципе, было недалеко от истины. Но главное – они сами осознавали, что им грозит расплата за все, что они творили на оккупированных территориях Советского Союза. С другой стороны, на разных уровнях немецкие войска вели превентивные переговоры с американцами. Однако это не означает, что на Западном фронте для союзников не было трудностей.
Как бы то ни было, американцы подошли к Эльбе раньше, чем РККА. В районе города Торгау действовала 69-я пехотная дивизия 1-й армии США. По воспоминаниям солдат и офицеров этого подразделения, немцы им особого сопротивления не оказывали, хотя иногда были ожесточенные стычки. «В апреле нам приказали зачистить от немцев один лес, где их было много, и потом выдвигаться к Эльбе. Моя дивизия пошла в наступление, мы выбили немцев, взяли их в плен и пошли в сторону Эльбы. И мы были там через очень короткое время», – рассказывает один из них, Стивен Мельникофф (потомок украинских эмигрантов начала века).
На других участках была примерно такая же ситуация. Здесь необходимо вспомнить знаменитую байку о том, каклегендарный командующий американской армией Омар Брэдли доложил в Белый дом, что «до Берлина осталось 60 километров, немцы массово сдаются в плен и столица рейха лежит у его ног», но не получил разрешения на последнийштурм. Впрочем, это не байка, а реальность, на которую можно смотреть через призму разных обстоятельств. Мы же объективно отметим, что Брэдли действительно подошел к Эльбе 12 апреля. В тот же день скоропостижно скончался президент США Теодор Рузвельт. Занявший его место Дуайт Эйзенхауэр также был против того, чтобы американцы брали Берлин.
Во-первых, еще на Ялтинской конференции была достигнута договоренность о разграничительной линии между войсками союзников, по которой проходила бы зона оккупации. Во-вторых, согласно этим соглашениям, СССР должен был вступить в войну с Японией спустя пару-тройку месяцев после победы над Германией. У Штатов тогда еще не было ядерной бомбы, и, по тогдашним оценкам, война на Тихоокеанском фронте могла легко затянуться до середины 1946 года. В-третьих, еще в конце марта Эйзенхауэр (тогда еще вице-президент) позвонил Сталину и заверил его, что американцы не собираются брать Берлин, и слово приходилось держать. Ну, и в-четвертых, все понимали, что немцы будут ожесточенно сражаться за свою рейх-столицу хоть с советскими, хоть с американскими, хоть с какими-либо другими войсками.
Первый «русский» – казах
Тут стоит отметить, что договоренности касались и того, как должны будут взаимодействовать войска. Передовым частям обеих армий была дана установка – когда они подойдут к заранее оговоренным рубежам, то американцы должны использовать зеленые ракеты, а Красная Армия, соответственно, красные. Однако случались трагические казусы. Так, истребитель «Мустанг», сопровождавший «летающую крепость», по ошибке сбил шесть наших «яков». В свою очередь прославленный Иван Кожедуб в одном из боевуничтожил два американских «мустанга». Случались бои друг с другом и на земле, в том числе потому, что немцы, бывало, шли под звездно-полосатым флагом – чтобы сбить с толку наши подразделения, и был зафиксирован один случай, когда на передовой наши, увидев американский флаг, решили, что это очередная провокация, и… Впрочем, это все же были единичные случаи, которые списывались на неразбериху;бывало, что и свои войска попадали под свой же артобстрел или бомбардировку.
Понятно, что в РККА были определенные инструкции, как себя вести при встрече с союзниками. В основном они касались встреч офицеров среднего и высшего звена. Не будем описывать подробности, но отметим, что к этой встрече готовились на всех уровнях и с обеих сторон. Упомянутый выше лейтенант Мельникофф с сожалением отмечал, что лично ему «увидеть русских» не удалось. Но кто все-таки первым из армий союзников пожал друг другу руки на Эльбе?
Вообще, наши войска вышли к Эльбе 24 апреля. На рассвете следующего дня старший лейтенант Январь Еремеев переплыл реку, но, никого не встретив, вернулся обратно. По обе ее стороны были зафиксированы эпизодические бои. Рассеянные немецкие войска изредка отстреливались, но по большей части сдавались или, как говорится, не высовывались по обеим сторонам Эльбы. Так как в советской историографии нижеприведенный случай не описывался, приведем воспоминания лейтенанта американской армии Альберта «Бака» Котцебу. По словам Котцебу, его группа на нескольких джипах въехала в деревушку Леквиц, что в трех километрах от Торгау.
Там они увидели всадника в необычной форме, который въезжал во двор какого-то дома. Разведчики последовали за ним и выяснили, что военный там разговаривает с группой угнанных немцами работников, и стало ясно, что это первый представитель Красной Армии, которого встретили американцы. На вопросы возбужденного Котцебу боец отвечал сдержанно и никаких эмоций не проявлял, и это было принято за излишнюю подозрительность. На самом деле красноармеец Айткали Алибеков четко следовал инструкциям и нарочито размыто говорил о том, где находится штаб наших частей.
Да, вы правильно поняли, это был казах. Как он оказался (еще и на лошади) на «американском» берегу – отдельный вопрос, которым почему-то не задались американские разведчики. Но ясно другое: вряд ли это была случайность или инициатива со стороны Айткали. Скорее всего, командиры специально послали его вперед с каким-то заданием и уж точно он был в курсе, как себя вести с союзниками, если вдруг придется их встретить. Только обидно, почему советская пропаганда скромно умалчивала об этом. Факт, что первым советским солдатом, встретившим американцев, был рядовой Алибеков, стал известен только в 1988 году – спустя пять лет после его смерти (после войны он жил в родном Токмансае Алгинского района Актюбинской области), когда на английском и русском языках вышел сборник воспоминаний участников встречи на Эльбе.
East meets West
Как бы то ни было, Котцебу со своей группой поехал дальше, в сторону, куда указал Айткали, воспользовавшись его советом взять с собой освобожденного польского пленника. Подъехав к Эльбе, они увидели на противоположном берегу нескольких советских солдат. Это была группа командира 7-й роты 173-го стрелкового полка 58-й гвардейской дивизии старшего лейтенанта Григория Голобородько. С ним вместе был фотокор, капитан Григорий Хомутов, позже удостоенныйордена Красной Звезды, в наградном листе к которому было написано: «На реке Эльба фотографировал историческую встречу 1-го Украинского фронта с американской армией».
Американцы добыли лодку (пришлось подорвать гранатой цепь, которой она была прикована к пристани) и переплыли реку. Встреча на этот раз была бурной. Котцебу с Голобородько договорились о встрече на более высоком уровне – чтобы их командиры официально «воссоединились», но там что-то пошло не так. Если коротко, то Бак передал неправильные координаты своему руководству, а сам, скажем так, загулял вместе с новыми друзьями. В итоге лавры пионера перешли другому его соотечественнику – Уильяму Робертсону.
Робертсон также возглавлял группу разведчиков, несанкционированно выдвинувшихся в сторону восточного берега. Вот что он говорил по этому поводу: «Мы понимали, что советские войска близко, что война близится к концу, были возбуждены этим. Наверное, увлеклись и нарушили приказ – вкатились в город Торгау. Попали под обстрел немецких снайперов. Уходя из-под огня, наш джип на бешеной скорости колесил по пустынным улицам. Неожиданно влетели на территорию лагеря русских военнопленных. И вдруг недалеко разорвался снаряд. «Русские! Советские! Красная армия!» – кричали военнопленные, показывая руками на Эльбу. Из-за реки била советская артиллерия. Я послал человека на башню городского замка. Стрельба из-за реки прекратилась, оттуда взвилась красная ракета».
Зеленой ракеты у Робертсона не оказалось. Вместо этого он отправил одного из своих солдат в полуразрушенную церковь, с которой тот стал усиленно привлекать внимание, кричать на ломаном русском: «Америка! Россия! Товарищ!» Эти крики были услышаны нашими бойцами под командованием гвардии лейтенанта Александра Сильвашко – из того же 173-го стрелкового полка, что и Голобородько. Робертсон и Сильвашко встретились посередине реки – на разрушенном мосту – и пожали друг другу руки. В этом рукопожатии быловсе – и вероломное вторжение нацистской Германии на СССР, и так необходимая помощь по ленд-лизу, и встречи Сталина с Рузвельтом и Черчиллем, и открытие второго фронта в июне 44-го, и общая Победа над фашизмом, которая, казалось, стала еще ближе.
Офицеры доложились своему начальству по всей форме, и поэтому именно место их встречи стало пунктом первого официального контакта. На следующий день туда прибыли командиры 69-й американской и 58-й советской дивизий генералы Рейнгардт и Русаков в сопровождении своих офицеров и 65 журналистов, среди которых был Константин Симонов. Сильвашко и Робертсон тоже встретились на следующий день и попали в поистине исторический кадр – когда они пожимают друг другу руки на фоне флагов двух стран и плаката с надписью «East meets West» («Восток встречается с Западом»).
Стратегия Победы
Вообще, в те дни было сделано, наверное, тысячи фотографий на десятках официальных и неформальных встреч солдат и сержантов, капитанов и майоров, а также командования фронтов с обеих сторон. Если солдаты на память обменивались часами и тем, что находили в карманах, то генералитет был покруче. Так, 5 мая в городке Лебуза в 40 километрах от Торгау маршал Конев принимал упомянутого выше Брэдли, которому подарил донского жеребца и пистолет с инкрустированной рукояткой. Его американский коллега в долгу не остался, преподнеся Коневу автомат и новенький «Виллис».
Наверное, необязательно говорить о том, что кроме эмоций, которых не были лишены ни солдаты, ни маршалы (ну, наверное, кроме красноармейца Айткали Алибекова, который сделал вид, что каждый день встречается с американцами). Но стоит отметить, что встречи (именно так – во множественном числе) на Эльбе добавили вдохновения для скорейшего приближения общей Победы.
Если говорить о военно-стратегическом аспекте соединения РККА и армии США, то остатки немецких войск были рассечены надвое – север и юг. Основные очаги сопротивления оказались в Чехии и Берлине, и «воинский дух» вермахта стал больше походить на агонию. Тем не менее наши и американские солдаты продолжали погибать каждый день и каждый час. Обидно, конечно, не дожить до долгожданной Победы, когда до нее остается совсем чуть-чуть. Впрочем, каждая жизнь, что в самом начале Великой Отечественной, что в последние ее часы, а потом и на Дальневосточном фронте, в войне с милитаристской Японией, была важна и ценна…
Но главное – все поняли и доказали, что с большим злом можно и нужно бороться только сообща!
