Цена свободного тенге: поддержка Национальным банком стабильности национальной валюты слишком дорого обходится стране, пишет Слям Ахметов.
Борьба с безработицей, стимулирование экономической конъюнктуры и участие в решении структурных проблем экономики страны никогда законодательно не закреплялись даже как вторичные цели Национального банка РК.
С самого начала основной целью его денежно-кредитной политики (ДКП) стало обеспечение стабильности цен.
Понятно, что достижение этого возможно было лишь при обеспечении стабильности национальной валюты, как основы экономического роста, занятости и повышения уровня жизни народа.
Как справляется с выполнением этой главной и единственной задачи Нацбанк?
Примечание: в диаграмме № 1 показана среднегодовая инфляция в отличие от Нацбанка, который презентует в СМИ инфляцию как прирост цен месяц к месяцу прошлого года. Среднегодовая инфляция дает полную картину о росте потребительских цен.
Как видно из диаграммы №,1 наибольший рост среднегодовой инфляции приходится на кризисный 2008 г. (крушение цен на нефть и девальвация тенге), когда она подскочила до 17,2%.
Значение высокой инфляции за 2008 г., связанное, в том числе, с перегретым рынком, вернуло экономику к 1997 г., когда инфляция составляла 17,4%!
Другой подъем среднегодовой инфляции приходится на 2016 г. – 14,5%. Ее взлет связан с крахом обменного курса тенге после отпуска его в свободное плавание в не диверсифицированной экономике.
Таким образом, говорить, о том, что Нацбанк успешно выполняет свою единственную и основную задачу по обеспечению стабильности цен нельзя.
Главная причина такого положения дел в том, что за 13-летний период фиксированного обменного курса и высоких цен на нефть правительство и Нацбанк не смогли добиться практических результатов по диверсификации экономики.
Длительно удерживаемый фиксированный курс тенге нужен был для привлечения инвестиций в структурные реформы и освобождения зависимости экономики от цен на нефть.
Между тем, инвестиции в львиной своей части шли в добычу нефти.
На 1 ноября 2017 г. общий внешний долг вырос до $168,9 млрд, а ежегодное его обслуживание перевалило за $30 млрд!
В период падения цен на нефть большие платежи (как отток валюты из платежного баланса) по внешним долгам стали ускорителями девальвации тенге.
Но теперь о том, как Нацбанк справляется с обеспечением стабильности цен в условиях уже свободного плавания курса тенге.
Девальвация VS инфляция
Девальвации обменного курса тенге, связанные с падением цен на нефть, стали серьезным вызовом для денежно-кредитной политики финансового регулятора.
Существует понятие − «эффект переноса обменного курса» (англ. – exchange rate pass-through), то есть эффект девальвации на инфляцию. Суть в том, что девальвация разгоняет цены в период определенного временного лага, взвинчивая инфляцию, особенно в странах, сильно зависящих от импорта.
Такие выводы подтверждает и тренд диаграммы №1.
Поэтому, чтобы обеспечить стабильность цен, Нацбанку нужно остановить последующую девальвацию тенге!
Небезынтересны на этот счет и выводы исследований Международного валютного фонда. Так, согласно его исследованиям, 10 процентов девальвации в Казахстане вызывают 3 процента инфляции (Republic of Kazakhstan: Selected Issues; IMF Country Report No. 17).
Между двух интересов
Данияр АКИШЕВ возглавил (с 2 ноября 2015 г.) Нацбанк в сложный период.
Экономика РК остается не диверсифицированной, следовательно, неподготовленной для свободного плавания тенге. В таких условиях вслед за возможным снижением цен на нефть курс тенге уязвим для последующего его заваливания. Эти обстоятельства усиливают разрывы сторон денежно-кредитной политики и обостряют конфликты интересов Нацбанка.
Например, как проводника ДКП (стимулировать банки к интенсивному кредитованию экономики, улучшать ее качество и на этой основе укреплять тенге, стабилизировать цены и подавлять инфляцию) и как органа, отвечающего за восстановление устойчивости банков, стабилизацию обменного курса тенге и т.д.
Решать одновременно обе задачи при динамичном кредитовании банками экономики Нацбанк, видимо, считает для себя большим риском.
Вероятней всего, Нацбанк, находясь между двумя указанными конфликтами интересов, решил сделать ставку на изъятие своими инструментами денежных средств банков и других субъектов экономики РК.
Однако такие меры существенно ограничивают кредитование банками экономики, хотя и приближают Нацбанк к достижению его цели по относительной стабилизации состояния банков.
Деньги VS обменный курс
Из диаграммы №2 следует, что с апреля 2016 г. Нацбанк резко увеличил реализацию своих нот – с 0,4 трлн тенге до 3,7 трлн тенге или в 9,3 раза!
В последующем продажи нот лишь увеличивались.
К концу 2016 г. объемы нот на первичном и вторичном рынке выросли до 8,7 трлн тенге, что по курсу того периода составляло $25,4 млрд!
А в 2017 г. – уже 8,5 трлн тенге или $26,1 млрд!
Другим активным инструментом денежно-кредитной политики по изъятию денег стали депозиты банков, открытые в Нацбанке.
Как показывает диаграмма №3, с июля 2015 г. до начала 2016 г. объемы денег, складываемых банками на депозиты в Нацбанке, выросли с 1,9 трлн тенге до 3 трлн тенге или в 1,6 раза!
В 2016 г. средняя сумма таких денег составила 2,5 трлн тенге или по курсу того периода $7,2 млрд.
А в 2017 г. −уже 2,6 трлн тенге или $8 млрд!
Кроме того, Нацбанк резко увеличил продажи государственных ценных бумаг (ГЦБ) в рамках общей денежно-кредитной его политики.
Так, если ежемесячные средние остатки ГЦБ на вторичном рынке в 2015 г. составляли 3,8 трлн тенге, то в 2016 г. – уже 8 трлн тенге ($23,4 млрд.), а в 2017 г. − 8,2 трлн тенге ($25,2 млрд)!
Таким образом, общая сумма (ГЦБ, депозиты и ноты) изъятых денежных средств Нацбанком через эти инструменты составила: в 2016 г. − $56,0 млрд, а в 2017 г. − уже $59,3 млрд!
Для сравнения:
В 2010 г. при фиксированном курсе и высоких ценах на нефть в совокупности денежные ресурсы связывались лишь в сумме порядка $19,7 млрд.
Теперь мы подошли к самому главному вопросу: что дали эти действия Нацбанку?
Ведь изъятие из экономики и формирование огромной денежной массы в $59,3 млрд привело к недостатку денег в ней, к дороговизне, отсутствию кредитов и т.д.
К тому же большие объемы продажи нот Нацбанка и в особенности их переход на вторичные рынки значительно ослабляют денежно-кредитную политику центрального банка Казахстана.
Как видно из диаграммы №4, после своего пика обесценения в 365,83 тенге/$ (на начало 2016 г.) тренд обменного курса тенге устремился вниз и относительно стабилизировался.
Как достиг такого тренда Нацбанк?
Сопоставив диаграммы №2,3 и 4 можно заметить: чем больше финрегулятор изымает денег из экономики, тем стабильнее обменный курс тенге!
Вероятнее всего, ключом к спасению тенге от последующего его падения, по видению Нацбанка, явилось изъятие из банков, экономики огромной массы денег, что не позволило им попасть на валютный рынок РК.
И наконец, последнее, но, скорее всего, самое важное обстоятельство.
Чего стоили эти и другие действия самому Нацбанку?
Цена стабильности
Из диаграммы №5 видно, что по итогу 2015 г. Нацбанк получил убыток в сумме минус 48,6 млрд тенге. А по результатам 2016 г. – уже минус 124,3 млрд тенге. То есть убытки увеличились в 2,6 раза!
Одной из причин такого плачевного положения Нацбанка является чрезмерный рост его процентных расходов.
Так, с 15,7 млрд тенге в 2015 г. они выросли до 275,5 млрд тенге в 2016 г. Рост в 17,5 раза!
Очевидно, что в этих процентных выплатах сидят и расходы Нацбанка по депозитам банков и нотам и т.д. (расходы по его инструментам изъятия денег из экономики).
Понятно также, что нынешний глава Нацбанка Данияр Акишев продержаться так долго не сможет.
А еще ясно, что вся эта схема рассчитана на очередное повышение цен на нефть.
И только оно действительно может спасти Нацбанк.
