Редакция Toppress.kz публикует историю, опубликованную на сайте Русской службы BBC, написанной узбекским журналистом Рустамом Кабилом.
Они покинули свои дома в Центральной Азии, чтобы воевать против немецкой армии. Позже, одетых в лохмотья, их взяли в плен и отвезли в концентрационный лагерь в Нидерландах. Немногие из ныне живущих помнят о 101 узбеке, убитом в лесу неподалеку от голландского Амерсфорта в 1942 году. Память о них могла бы быть стерта окончательно, если бы не один дотошный голландский журналист.
Каждую весну сотни голландцев – мужчин и женщин, молодых и пожилых – собираются в лесу рядом с городом Амерсфорт, что недалеко от Утрехта.
Здесь они зажигают свечи в память о 101 советском солдате, которые были расстреляны нацистами на этом месте, а после забыты более чем на полвека.
Эта история всплыла 18 лет назад, когда голландский журналист Ремко Рейдинг вернулся в Амерсфорт после нескольких лет работы в России. От друга он услышал о советском военном кладбище, находящемся неподалеку.
Я был удивлен, потому что никогда до этого не слышал про него. – рассказывает Рейдинг. – Я съездил на кладбище и стал искать свидетелей и собирать материалы по архивам.
Выяснилось, что на этом месте были похоронены 865 советских солдат. Все, кроме 101 солдата, были привезены из Германии или других регионов Голландии.
Однако 101 солдат – все безымянные – был расстрелян в самом Амерсфорте.
Их взяли в плен под Смоленском в первые недели после вторжения Германии на территорию Советского Союза и отправили в оккупированную нацистами Голландию для пропагандистских целей.
Они специально отобрали пленных с азиатской внешностью, чтобы показать их голландцам, сопротивлявшимся нацистским идеям, – говорит Рейдинг. – Они называли их untermenschen – недочеловеками – надеясь, что как только голландцы увидят, как выглядят советские граждане, они присоединятся к немцам.
В концлагере Амерсфорта немцы держали голландских коммунистов – именно их мнение о советских людях надеялись изменить нацисты. Их держали там с августа 1941 года вместе с местными евреями, откуда их всех должны были переправить в другие лагеря.
Но план не сработал.
91-летний Хенк Брукхаузен – один из немногих оставшихся в живых свидетелей. Он вспоминает, как, будучи подростком, наблюдал за прибывшими в город советскими пленными.
Когда я закрываю глаза, я вижу их лица, – рассказывает он. – Одетые в лохмотья, они даже не выглядели как солдаты. Можно было увидеть только их лица.
Нацисты провели их по главной улице, выставляя напоказ, от вокзала до самого концлагеря. Они были слабые и маленькие, их ноги были обернуты в старые тряпки. Некоторые из них еле держались на ногах, их поддерживали идущие рядом товарищи, – продолжает Брукхаузен.
Некоторые пленные обменивались взглядом с прохожими и жестами показывали, что они голодны.
Мы принесли немного воды и хлеба для них, – вспоминает Брукхаузен. – Но нацисты выбивали все из наших рук. Они не разрешали нам помогать им.
Брукхаузен больше никогда не видел этих пленных и не знал, что с ними случилось в концлагере.
Рейдинг начал собирать материалы по голландским архивам.
Он обнаружил, что в основном это были пленные узбеки. Руководство лагеря не знало об этом до тех пор, пока не приехал говорящий по-русски офицер войск СС и не начал их допрашивать.
Большинство из них, по словам Рейдинга, были из Самарканда. "Возможно, некоторые из них были казахами, киргизами или башкирами, но большинство были узбеками", – уточняет он.
Рейдинг также выяснил, что к пленным из Средней Азии относились в лагере хуже, чем ко всем остальным.
Первые три дня в лагере узбеков держали без еды, под открытым небом, на территории, огражденной колючей проволокой, – рассказывает журналист.
Немецкая съемочная группа готовилась заснять момент, когда эти "варвары и недочеловеки" начнут драться за еду. Эту сцену нужно было заснять для пропаганды, – объясняет Рейдинг.
Нацисты кидают буханку хлеба голодным узбекам. К их удивлению, один из пленных спокойно берет буханку и ложкой делит ее на равные части. Другие терпеливо ждут. Никто не дерется. Потом они делят поровну куски хлеба. Нацисты разочарованы, – рассказывает журналист.
Но худшее для пленных было впереди.
Узбекам выдавали по половине порции, которую получали другие пленные. Если кто-то пытался с ними поделиться, в наказание весь лагерь оставался без еды, – рассказывает узбекский историк Баходир Узаков. Он живет в голландском городе Гауда и тоже занимается историей лагеря в Амерсфорте.
Когда узбеки ели остатки и картофельную кожуру, нацисты избивали их за то, что они едят корм для свиней, – говорит он.
Из признаний лагерных охранников и воспоминаний самих пленных, которые Рейдинг нашел в архивах, он узнал, что узбеков постоянно избивали и давали им выполнять самые худшие лагерные работы – например, перетаскивание тяжелых кирпичей, песка или бревен в мороз.
Архивные данные стали основой для написанной Рейдингом книги "Дитя поля Славы".
Одна из самых шокирующих историй, обнаруженных Рейдингом, – о лагерном враче, голландце Николасе ван Ньювенхаузене.
Когда двое узбеков погибли, он приказал другим пленным обезглавить их и варить их черепа, пока те не станут чистыми, рассказывает Рейдинг.
Врач держал эти черепа на своем письменном столе для изучения. Какое безумие! – говорит Рейдинг.
Страдавшие от голода и изнеможения, узбеки стали есть крыс, мышей и растения. 24 из них не пережили суровую зиму 1941 года. Остальные 77 перестали быть нужны, когда ослабели настолько, что не могли больше работать.
Ранним утром в апреле 1942 года пленным было сказано, что их перевезут в другой лагерь на юг Франции, где им будет теплее.
На самом деле их отвезли в ближайший лес, где расстреляли и захоронили в общей могиле.
Некоторые из них плакали, другие взялись за руки и смотрели в лицо своей смерти. Тех, кто попытался бежать, немецкие солдаты догоняли и расстреливали, – говорит Рейдинг, ссылаясь на воспоминания лагерных охранников и водителей, которые были свидетелями расстрела.
Представьте, вы находитесь в 5 тысячах километров от дома, где муэдзин созывает всех на молитву, где ветер кружит песок и пыль на рыночной площади и где улицы наполнены ароматом пряностей. Вы не знаете языка чужестранцев, а они не знают вашего. И вы не понимаете, почему эти люди обращаются с вами как с животным.
Информации, которая помогла бы идентифицировать этих пленных, очень мало. Нацисты сожгли лагерный архив перед отступлением в мае 1945 года.
Сохранилась только одна фотография, на которой запечатлены двое мужчин – ни один из них не назван по имени.
Из девяти нарисованных от руки голландским пленным портретов только на двух подписаны имена.
Имена написаны неправильно, но по звучанию они похожи на узбекские, – говорит Рейдинг.
Одно имя написано как Кадиру Кзатам, другое как Муратов Зайер. Скорее всего, первое имя – Кадыров Хатам, а второе – Муратов Заир.
Я сразу же узнаю узбекские имена и азиатские лица. Сросшиеся брови, нежные глаза и черты лица полукровок – все это считается красивым в моей стране.
Это портреты молодых мужчин, на вид им чуть больше 20, может и меньше.
Вероятно, их матери уже подыскивали им подходящих невест, а их отцы уже купили теленка для свадебного пиршества. Но тут началась война.
Мне приходит на ум, что среди них могли быть и мои родственники. Два моих двоюродных дедушки и дедушка моей жены не вернулись с войны.
Иногда мне говорили, что мои двоюродные дедушки женились на немках и решили остаться в Европе. Эту историю наши бабушки сочинили для собственного успокоения.
Из 1,4 млн воевавших узбеков треть не вернулись с войны и по меньшей мере 100 тысяч до сих пор считаются пропавшими без вести.
Почему расстрелянные в Амерсфорте узбекские солдаты так и не были опознаны, кроме тех двоих, чьи имена известны?
Одна из причин – Холодная война, быстро пришедшая на смену Второй мировой и превратившая Западную Европу и СССР в идеологических врагов.
Другая – решение Узбекистана забыть о советском прошлом после обретения независимости в 1991 году. Ветераны войны больше не считались героями. Памятник семье, усыновившей 14 детей, потерявших родителей во время войны, был убран с площади в центре Ташкента. Правда, новый президент страны обещает вернуть его обратно.
Проще говоря, поиск пропавших несколько десятилетий назад солдат не входил в приоритеты узбекского правительства.
Но Рейдинг не сдается: он думает, что сможет найти имена расстрелянных в узбекских архивах.
Документы советских солдат – оставшихся в живых или тех, о чьих смертях у советской власти не было информации, были отправлены в местные отделения КГБ. Скорее всего, имена 101 узбекского солдата хранятся в архивах в Узбекистане, – говорит Рейдинг.
Если я получу к ним доступ, я смогу найти хотя бы некоторые из них, – уверен Ремко Рейдинг.
